«Halloween: All Hallows Evening» — Мини «Ужин отдай врагу»

Название: «Ужин отдай врагу»
Пейринг/Персонажи: банн Эсмерель, лорд Эддельбрек, лорд Гай, упоминается леди Мораг
Категория: джен
Жанр: пропущенная сцена
Рейтинг: PG-13
Размер: 1203 слова
Предупреждение: каннибальская интрига
Примечание: Ключ 67: «Развлекая посещавших ее знатных гостей, банна любила показывать им захваченные статуи и потчевать мрачными рассказами об авварских суевериях, большую часть которых она выдумывала тут же, на ходу. (Брат Дженитиви, «В поисках знания: путешествия церковного ученого»)»


читать дальшеЛорд Эддельбрек терпеть не мог напыщенные приёмы, но в особенности — у банна Эсмерель. Глядя на гобелены и антиванские ковры, он подсчитывал, сколько же людей можно было прокормить на их стоимость; на серебряную посуду же проявилась странная аллергия, отчего другие лорды посмеивались. Эсмерель не просто кидала в глаза пыль или собирала блестящее барахло — она демонстрировала власть над людьми, указывая на их место. Так что когда появились приборы с позолотой, для Эддельбрека специально оставили комплект серебряных.

Этот вечер не отличался от остальных, разве что формальным поводом: новым увлечением банна. После Мора и тысяч смертей, в том числе знати, тут и там на чёрном рынке всплывали бесхозные предметы искусства, вот и Эсмерель прикупила себе странный набор авварских статуй в идеальном состоянии, — и почти в человеческий рост! — чтобы шокировать гостей размахом.

Лорды вздыхали и охали, нахваливая качество и руку неизвестного мастера, и спрашивали, как же доставили их в сохранности, на что Эсмерель ответила:

— Аввары настолько близки с духами, живущими в святынях, что следуют за ними куда угодно. Вот, смотрите!

Она отдёрнула тяжёлые гардины, демонстрируя ещё одну покупку — высшую точку своего невежества, как подумал Эддельбрек, — живого аввара в накидке из шкур. Он был воистину громаден и, что странно, совершенно невозмутим. Тяжёлым взглядом он равнодушно окинул залу и уставился куда-то в небытие, но так смотрели не воины, чья стать, несомненно, проглядывалась в мускулатуре и широких плечах, а убийцы. Гости в растерянности переглянулись, но Эсмерель словно того и добивалась: хлопнула в ладоши, и аввар играючи взвалил бочку с вином на плечо.

— Это очень интересно, — щебетала хозяйка, пока гости плелись за ней, точно стая гусей. — Проливать кровь подле статуи — плохая примета: духи иначе станут злыми и обрекут аввара на несчастье. Так что, господа и дамы, вам нечего бояться!

По робким улыбкам было понятно, что её увещевания мало кого утешили, хотя лорд Гай с большой охотой первым приложился к бочонку и попробовал что-то спросить у новой игрушки банна. Эддельбрек же кое-что знал о культуре авваров — поверхностно, из книг путешественников и легенд — и понимал, что всё это выдумки, но решил не срывать представление: пусть себе развлекается, старая ведьма.

Дамы хлопали глазами, слушая новые выдумки о суровом, жестоком крае, где и Создателя нет, а какие-то духи и Отец Гор — уж не демоны ли?

— Что вы, что вы, — улыбалась Эсмерель, — для защиты от злых духов есть шаман… ох, да, наверняка отступник… слово которого — закон. Вы когда-нибудь слышали об одержимых в горах? — Несколько человек охотно покачали головами. — Всё потому, что аввары сохранили традиции наших общих предков, которые я, признаться, тоже осваиваю.

Лорд Гай пьяно хрюкнул и примирительно поднял ладони. Слуги вовремя подали горячее, и неприятный конфуз словно бы никто не заметил. Эсмерель ничего не попробовала — настолько была увлечена своими историями — и углублялась в дебри фантазий, нагоняя дешёвой жути. Эддельбрек пожевал губами, размышляя, хочет ли он провести завтрашний день с зудящей крапивницей на ладонях, но его милая леди пихнула супруга в бок и красноречиво зыркнула в его тарелку, мол, «ешь, старый упёртый баран!», так что пришлось взяться за серебряные приборы.

Тем временем Эсмерель увещевала, что жестокость — неотъемлемая часть выживания в суровых условиях для суровых людей, и разодетые, упитанные лорды понимающе кивали.

— Я сочувствую им, — говорила она нарочито слезливо, и несколько дам даже всплакнули. — Готовить приходится только на костре, в темноте своих пещер. Кошмарно, кошмарно!

Затем Эсмерель подала знак, и слуги вынесли блюда; зал тут же наполнился въедливым запахом гари. Перед Эддельбреком поставили скукоженного цыплёнка, из чёрной шкуры которого торчали обугленные пеньки плохо выщипанных перьев. Мысль не наедаться перед ужином дома теперь казалась ошибкой. Гости с унылыми лицами ковыряли свои блюда, косо поглядывая на улыбающуюся Эсмерель. Лорд Гай оценил аутентичность вечера и охотно вцепился зубами в жёсткую отбивную, оценив интересный привкус дикости. Огромный аввар, ссутулившись, замер у края стола наподобие статуй, нервируя своей неподвижностью.

— …И всё же жестокость завораживает, не правда ли? Она напоминает о смерти и заставляет больше ценить жизнь. Потому я так восхищена обычаями авваров. Например, вы знали, что при строительстве крепостей они замуровывали своих избранных духами соплеменников живьём, чтобы укрепить их душами фундамент? Да-да, дорогие, наша Башня Бдения — одна из таких крепостей! В древнем подземном склепе Командор обнаружил неупокоенных — кто, если не страдающий дух жертвы их пробудил?

Впечатлительные гости так и застыли с занесёнными ножами и вилками. Почувствовав, что заполучила всеобщее внимание, банна уже не умолкала:

— Согласитесь, что крепости до сих пор невредимы, а кланы авваров сильны. Нам следует у них поучиться. — На этом месте скептично настроенный Эддельбрек поёжился, взглянув на заострённые черты лица Эсмерель, словно кто-то другой — некая демоническая сущность — проступал через кожу. Однако тон её был весел и невозмутим, отчего гости продолжали чувствовать себя в безопасности. — Предательство ближнего считается у них тяжелейшим преступлением, но казнями, как мы, аввары не злоупотребляют: куда эффективнее наказать соплеменника, заполучив его верность через страх. По-моему, это гениальная идея. Например, обманув шамана, преступник отведает плоть любимого человека на глазах у всего клана. Дух захватывает, правда?

Несколько человек переглянулись, прекрасно понимая, с кем себя ассоциировала Эсмерель, и та с жадностью поймала каждый предательский взгляд, усмехнулась и махнула рукой, увенчанной тонкими кольцами, как самая настоящая королева.

— Думаете, что умнее прочих? Спешу огорчить: я тоже слышу шёпот кое-каких духов. Недавно они напели об интересной сделке: якобы наш новый… эрл, — она брезгливо выплюнула это звание, как сгусток желчи, — договорился о крупной поставке продовольствия, и по странному совпадению лорд Гай в тот же день потерял целое стадо коров и коз от набега порождений тьмы.

Захмелевший лорд изменился в лице, лишь когда услышал своё имя; пожал плечами и пошутил:

— Значит, Серые Стражи не брезгуют заражённой тухлятиной.

Банн Эсмерель смерила его ехидным взглядом и промолчала, но когда лорд Гай подумал, что доказать его махинации ей нечем, и демонстративно вернулся к отбивной, она вдруг спросила:

— Дорогой лорд Гай, почему вы сегодня один, без леди Мораг? Обычно вы с ней неразлучны.

— Видимо, сегодня ей нездоровится? — протянул тот, покосившись на Эсмерель. Та чуть склонила голову и оскалилась в широкой улыбке.

— Думаю, вы плохо её искали.

Эддельбрек похолодел, а его леди вцепилась в руку так сильно, что захотелось вскрикнуть, как мальчишке. Когда лорда Гая стошнило в собственную тарелку, слуга мигом убрал беспорядок и заменил приборы, словно подобное происходило регулярно; лицо его растеряло хмельную красноту и побледнело в тон боевого раскраса аввара, нависшего рядом. Одна из дам тоже не смогла удержать подгоревший ужин в желудке, лорды повскакивали с мест с криками; началось форменное безумие, однако Эсмерель и бровь не повела.

— Вы бегаете, как куры с отрубленными головами — никакого порядка! И вы надеетесь переиграть убийцу Архидемона? Какой вздор!

Лорд Гай свалился со стула и уже на полу запачкал чуть переваренными отбивной и вином дорогущий антиванский ковёр. Красная лужа походила на кровь. Аввар сделал шаг в сторону, схватил его за шиворот и приподнял как котёнка, чтобы Эсмерель смогла полюбоваться.

— Жизни леди Мораг ничего не угрожает — она ждёт в гостевых покоях. В следующий раз, друг мой, вы сразу вспомните этот вечер и сто раз подумаете, прежде чем пойдёте на сделку без моего ведома, правда ведь? Говорила же, что аввары — гениальный народ!..

Сглотнув кислый ком, Эддельбрек почувствовал себя совершенно разбитым; он понимал женщин, которые не сдерживали слёзы. Эсмерель превзошла саму себя и перешла все границы в своей войне против Серых Стражей. Уже завтра она могла раскрасить лицо на манер аввара и принести реальную жертву, не моргнув глазом. Никто не смел лишать её власти.

Ещё она сказала, что леди Мораг в сохранности — но в целости ли? За весь вечер Эсмерель так и не притронулась к еде.