Подарок для Somniary

— Вестничество вестничеством, но думаю, первым делом нужно подтвердить мое главенство, нет? — предложила Малика.

— С чего вдруг главной вдруг стала ты? — возмутился Максвелл. — Церковь проявит больше сговорчивости, если титул Верховного Вестника вверят набожному человеку, так? Вам всем повезло, что среди вас оказался Тревельян.

Малика хмыкнула и принялась загибать пальцы.

— Во-первых, мы популярны у простого люда, а я, очевидно, говорю от народных низов.

Остальные озадаченно переглянулись. Никто не знал как возразить против столь неоспоримого факта.

— Хорошо, — подтвердила глыба мышц по имени Каарас, самый высокий из четверки избранников, — допустим, по поводу низов ты права.

— Затем, — Малика загнула второй палец, — у меня наиболее приземленный взгляд на вещи.

Вестники вновь переглянулись и молча оценили справедливое наблюдение их подруги-гномки.

— В третьих... — она вдруг заколебалась.

— Ты на короткой ноге с власть имущими? — выручила её Эллана.

— Именно! И будь я трижды проклята, если у кого-то из вас есть аргументы весомее…

В палатке воцарилось неловкое молчание. Эллана и Максвелл наморщили лбы от натуги, а Малика гордо выпятила грудь и принялась снисходительно выжидать признания поражения.

— Ну вообще, — несмело начал Каарас, тяжело расположившись на подстилке палатки, — раз уж ты заговорила про аргументы весомее…

Максвелл, раздетый по пояс, шумно ввалился в палатку с первыми лучами солнца. Сыграв чудной перезвон глиняным кувшином и жестяной посудой, он прикончил поздний ужин и раскинулся на свободной кровати.

— Смена закончена, — едва шевеля языком, отрапортовал он куда-то под свод шатра. — К югу от крепости еще три разрыва. Кто там следующий — перенимайте эстафету.

— Эй, Эллана, — едва оторвав лицо от подушки, произнесла Малика. — Тебе говорят. Твоя очередь.

Эльфийка махнула рукой с меткой, на мгновение озарив зеленью палатку, погруженную в сонный полумрак, и перевернулась на другой бок.

— Давайте я с кем-нибудь поменяюсь. У меня до сих пор рука болит.

Малика фыркнула.

— Столько натирать себя из-за лысого — еще б не болела.

Снаряд подушки, предназначавшийся вестнице с наиболее приземленным взглядом на жизнь, не долетел какой-то метр и напоролся на топорщащиеся рога Каараса.

— На что меняться будешь? — спросил он, отплевываясь от выпотрошенных пушинок, грозивших похоронить под собой его лицо.

— Я имела в виду день графика, — сонно отозвалась Эллана. — Например, там, давай я вместо тебя в четверг, или...

— Дашь свои демонические санки погонять?

Эллана призадумалась, но лишь на полмгновения.

— Бери, но если поцарапаешь — будешь за меня по разрывам еще месяц.